L’autodélocution dans des communications médiatiques : ses formes et effets
Résumé
This article analyses one subcategory of enallage in which a proper name is used by the speaker instead of the first person and examines its different types, the rationale behind its use, and its intended and produced effects. The substitution of I by the third person commonly results in an enunciative duplication of the speaker; we address the reasons for this duplication. We then look at the issues linked to self-presentation through speech since, as a linguistic phenomenon, this process contributes to the construction of an ethos. This is contextualised with the reaction of French and Russian listeners, readers, and the media to this process of substitution of I by the third person.
Consacré principalement à un cas d’énallage où un nom personnel (par exemple, nom de famille) est utilisé par le locuteur à la place de la première personne, cet article s’intéresse aux différents schémas qui peuvent être classés dans cette catégorie, leurs raisons d’être et les effets visés et produits. La substitution de je par la troisième personne aboutissant à une autodélocution et, par conséquent, plus ou moins à un dédoublement énonciatif du locuteur, nous abordons les raisons de ce dédoublement. Nous nous penchons ensuite sur la question liée à la présentation de soi dans son discours en analysant des situations de communication concrètes puisqu’en tant que fait langagier concret, l’autodélocution concourt à la construction d’un éthos. Enfin, nous nous intéressons à la réaction des médias, auditeurs ou lecteurs français et russes face à ce procédé de substitution de je par la troisième personne.
В данной статье анализируются один из видов эналлаги, при которой говорящий использует имя собственное (например, фамилию) вместо местоимения первого лица, ее различные модели, предпосылки к употреблению, а также предполагаемые и производимые эффекты. Замена говорящим местоимения я на третье лицо обычно приводит к лишению самого себя статуса субъекта речи и, следовательно, к своего рода раздвоению говорящего; в связи с этим в статье рассматриваются причины такого раздвоения. Затем исследуются вопросы, связанные с самопрезентацией в дискурсе, на примере конкретных коммуникативных ситуаций, поскольку процесс лишения себя статуса субъекта речи, как конкретный языковой феномен, способствует формированию этоса. Наконец, нас интересует реакция французских и российских СМИ, слушателей или читателей на этот процесс замещения я третьим лицом.